— Рад тебя видеть, Айя! — Доброжелательно улыбнулся альв младшей сестре, встретив фургон посередине нейтрали. Оба его спутника неподвижно сидели в сёдлах, профессионально — безразлично наблюдая за окружающим.

— Я тоже, Фальт. — Ни тон, ни вежливая улыбка Айлин никакой радости не подразумевали.

Тот нахмурился и бросил в мою сторону мрачно — вопросительный взгляд, на что я только развел руками. Попробуй, пойми их баб.

— Закончим наши дела. — Не стал он тянуть коня за хвост. — Фер Вран, вы по — прежнему отказываетесь от выкупа?

— Я недостаточно внятно сказал? — Типа, как удивился я, встретив взгляд «свояка». — Мне повторить?

Взгляд у него был весьма тяжелый, жесткого и опасного человека. Живого примера, насколько внешность бывает обманчивой.

— У тебя все хорошо, сестрёнка? — Перевёл он свое внимание на нее.

Та покосилась на меня:

— Да! У меня всё прекрасно!

— Благодарю вас! Не смею задерживать!

— Всего хорошего! — Не менее вежливо, чем он сам раскланялся я и отдельным кивком попрощался с Айлин. Она отвернулась.

Мне очень захотелось не то чтобы снова сплюнуть, а смачно харкнуть в сторону от злости на эту дуру.

Когда за рогатками подскочили и замахали руками солдаты, я даже сначала не понял почему. Пока меня что — то не ударило в спину. Машинально дернутый повод и шенкеля избавили от попадания еще одной стрелы, свистнувшей за правым ухом, а третью я в полуобороте даже поймал рукой — этот дырявый гондон, несмотря на разделяющие нас шестьдесят — восемьдесят метров чуть не уложил стрелу в открытую голову. Айлин стояла, держась за тентовую дугу, и наблюдала, как меня убивают через задник шустро удаляющегося фургона ещё в паре сотен метров за ним.

— Ах вы твари!

Я поднял вверх руку с все так — же сжимаемым «подарком» от моего несостоявшегося свойственника и, выставив вверх средний палец, со всей обуревающей меня ненавистью прохрипел:

— Но ладно! Свои люди! Сочтемся! — Во весь опор отправив «Барона» к рогаткам.

Атаковать конного лучника в голом поле было как минимум глупо. Это ладно, что мой туповатый «родственничек» при всех своих стрелковых талантах степняком не был и первыми коней под нами перестрелять не догадался. Никто из троих бы не ушел.

Эпилог

Фер Ангус ан Магон, Императорский старший официал при коалиционном войске барона Реддока ан Сагана встав под предписываемым его статусом флагом, с хорошо раззадоренным любопытством наблюдал в подзорную трубу за полем сражения. Каков будет точный результат столкновения конных масс пытающейся прорваться конницы потерявшего в политике необходимое чувство меры и в результате получившего заслуженный щелчок по носу графа ан Хальба и соответственно пытающихся не упустить неприятеля формирований баронской коалиции его уже не интересовало. Люди там всё ещё яростно убивали друг друга, но результаты этой половины сражения уже были ясны как день. По оценке фера Ангуса, от половины до двух третей атакующих имели реальную возможность прорваться и собирались ею воспользоваться. Некоторые дополнительные потери обеспечивало преследование, но ан Магона очень бы удивило, если бы они стали значительными.

Великолепнейшая атака трех нанятых ан Хальбом пехотных рот была не в пример интереснее. Четвертую — «безымянную», к этому времени уже съели. Рассыпавшиеся по полю скутаты какое — то время беспорядочно пытались догонять сводную формацию своих удачливых товарищей, но противостоя коннице этого им сделать естественно не удалось.

Сердце шесть лет водившего за собой центурию фера Ангуса билось в такт со звучащими над полем барабанами. Матёрые роты прикрыли фланги и тыл боевых линий алебардщиков подковами усаженных стрелками обозных повозок подвижных вагенбургов и выстроившись клином с самой малой числом ротой во главе, даже не шли, а почти что безостановочно пёрли вдоль реки в направлении лагеря войск коалиции.

Неуклюже пытающиеся наёмникам помешать сотни поместного ополчения двух выделенных для парирования данного удара хоругвей, атакующие рвали в кровавые клочья и брызги, как казалось со стороны, даже не задерживаясь. У благородных феров и их не менее храбрых слуг пока что не то что разбить этот кажущийся неуязвимым строй, но и даже сколько — то заметно приостановить его не получалось.

Незаметно для самого себя нервно облизнувшийся фер Ангус повернул голову к феру Кераху ан Лангеру, не с меньшим интересом, чем он сам наблюдавшему за лихой атакой, однако не в пример лучше него оптикой для изучения подобных моментов обеспеченному. Горный хрусталь линз подзорной трубы ан Лангера давал великолепное увеличение и не менее великолепную четкость изображения, однако стоил еще более великолепно. Ан Магон со своими входящими в возраст и требующими достойного приданого дочерьми таких трат себе в данное время позволить не мог.

— Фер Керах, а что это там по центру за рота давит? С моими слепыми глазами герба не разглядеть.

— Как это не удивительно, но «Бир — Эйдинские Вепри» молодого ан Феллема, фер Ангус. Другому как бы и некому. Справа — сзади от них «Черная роза», а слева «Юдонские волки» давят.

— Надо будет эту атаку как можно более подробно в отчете отразить. Первый найм и сразу такая доблесть.

— Хитрец Мохан сумел достойного себя сына воспитать. — Согласился с ан Магоном фер Керах.

В центре строя солдат перекрывающих горло образованной повозками подковы вагенбурга «Вепрей», рубила и колола рискнувших оказаться рядом и атаковать ее всадников рослая фигура в поблескивающих линиями заклепок доспехах, глухом шлеме и с огромным, ростовым мечом в руках. Уже совсем неподалёку от места боя, сквозь щели установленного на ограждающем укрепленный лагерь валу палисада за творимой им резней не отрываясь наблюдала окруженная многочисленными растерянными слугами прекрасная рыжеволосая женщина, совершенно не замечавшая своего мокрого от слез лица.

Конец второй книги